За румянец, за рассвет, за туманами и растаял в городской полосе.
Помнишь, мама, как росли хулиганами? Помнишь, мама, подрастали как все?
Помнишь, мама, как росли хулиганами? Помнишь, мама, подрастали как все?
И манили по ночам переулочки, под Перовской огонек в темноте.
И боялися отличницы-дурочки перочинный ножик в детской руке.
И боялися отличницы-дурочки перочинный ножик в детской руке.
Ах, как сладко целовались девчоночки! Ах, как пели под гитару они!
И гуляли и шумели мы до ночи, помнишь, мама, те веселые дни?
И гуляли и шумели мы до ночи, помнишь, мама, те веселые дни?
Годы птицами летят перелетными и опять встречает город рассвет.
Где же, мама, те года беззаботные? Где же, мама, мои 25 лет?
Где же, мама, те года беззаботные? Где же, мама, мои 25 лет?
Ах, как сладко целовались девчоночки! Ах, как пели под гитару они!
И гуляли и шумели мы до ночи, помнишь, мама, те веселые дни?
И гуляли и шумели мы до ночи, помнишь, мама, те веселые дни?
Ах, как сладко целовались девчоночки! Ах, как пели под гитару они!
И гуляли и шумели мы до ночи, помнишь, мама, те веселые дни?
И гуляли и шумели мы до ночи, помнишь, мама, те веселые дни?
Помнишь, мама, те веселые дни?
